Щелкунчик

Маша – Рената Шакирова
Щелкунчик-принц – Филипп Стёпин

Имя Галины Сергеевны Улановой – синоним поэзии танца. Восхищаясь ее удивительным талантом и не стесняясь высокого стиля, современники называли Уланову «обыкновенной богиней», «неуловимой душой, гением русского балета». Сила впечатления от ее танца невольно повышала градус эпитетов, но, несмотря на громкие слова, звучавшие в адрес балерины, ее искусство было чуждо пафоса. Что бы Уланова ни танцевала, она пленяла простотой и искренностью. Созданные акварельными красками ее индивидуальности образы трогали зрителей до глубины души – свидетели сценических свершений артистки рассказывали об увиденном как о чуде.
В послужном списке Галины Улановой не так много ролей: она бралась только за те, что отвечали природе ее таланта, те, которые чувствовала. Стихией балерины были лирико-драматические партии. Естественность пластических интонаций, правдивость жестов героинь, судьбы которых она проживала в спектаклях, Уланова искала самозабвенно. Эффектная виртуозность никогда не была для нее самоцелью: безупречная, вагановской выучки техника растворялась в образности ее танца.
Свои главные роли – те, в которых стала несравненной, – Уланова создала в Ленинграде, на сцене Театра имени Кирова, где с детства дышала запахом кулис, впитывая традиции петербургского стиля танца, и где начала свой профессиональный путь после окончания школы на улице Зодчего Росси. В Ленинграде родились ее Джульетта в «Ромео и Джульетте» и Мария в «Бахчисарайском фонтане». На нее поставленные, эти партии в исполнении Улановой стали шедеврами актерского мастерства в балете, легендами хореографической выразительности. На нее в 1934 году Василий Вайнонен создавал роль Маши в своей версии «Щелкунчика». Хореограф задумывал, что детей на елке в спектакле танцуют дети, и только к началу адажио их подменяют взрослые артисты. Уланова появлялась в спектакле в тот момент, когда Щелкунчик превращался в принца и, как отмечали зрители, «не становилась абстрактно танцующей балериной, сохраняя на весь балет ощущение детскости, детского восприятия жизни и всех ее чудес. Она как бы уничтожала разрыв между образом Маши-девочки и Маши-принцессы, объединяя их в единой теме благодарно-восхищенного, радостного отношения к окружающему миру, к людям, к сказочным чудесам». Из классики Галина Сергеевна особенно ценила Жизель и Одетту – подготовив роли в Ленинграде, она сохранила их репертуаре, когда в 1944 году продолжила карьеру в Москве.
Став балериной Большого театра, Уланова часто приезжала танцевать в родной город, и каждый ее спектакль становился событием. Театр не мог вместить всех благодарных и любящих зрителей, шедших на ее выступления за потрясением. Артистка в спектаклях жила чувством и музыкой. На сцене танец Улановой, в жизни сдержанной и закрытой, был наполнен темпераментом, заставлявшим трепетать сердца даже на последних рядах галерки. И истории о земных страстях в ее исполнении становились проникновенным рассказом о величии духа. Ольга Макарова