В истории музыки вряд ли сыщется еще одна симфония, чья громкая всесветная слава была бы столь немедленной, столь молниеносной, и в то же время устойчивой, не тускнеющей на протяжении последних десятилетий. Сочинявшаяся в первые месяцы после начала Великой Отечественной войны (в Ленинграде, а затем в эвакуации в Куйбышеве), Седьмая симфония Шостаковича была впервые исполнена 5 марта 1942 года в Куйбышеве оркестром Большого театра под управлением Самуила Самосуда. 22 марта симфония в том же исполнении прозвучала в Москве. А вслед за тем началось победное шествие симфонии по миру. В Новосибирске она прозвучала в исполнении оркестра Ленинградской филармонии под управлением Евгения Мравинского. Честь ее первого исполнения в США 19 июля 1942 года выпала Артуро Тосканини. В течение только одного сезона 1942–1943 годов симфония была сыграна на американском континенте 62 раза! А в первый послевоенный сезон произведение Шостаковича было исполнено почти во всех крупных городах Европы: в Париже, Риме, Вене, Софии, Белграде, Будапеште, Осло, Копенгагене, Бухаресте, Кракове, Загребе и многих других. Зимой 1946–1947 года симфония впервые прозвучала в Берлине. Но, пожалуй, самым знаменитым, вошедшим в легенду, стало исполнение Седьмой симфонии в блокадном Ленинграде, состоявшееся в Большом зале Ленинградской филармонии 9 августа 1942 года под управлением Карла Элиасберга.
Седьмая симфония Шостаковича – это величественная музыка о противостоянии человека, человечества насилию и тирании, машине зла и уничтожения. Открывается симфония мощным унисоном струнных – главной темой первой части. Она оттеняется лирической побочной темой. Вместе они создают целостный гармоничный образ мирной жизни. Тем страшнее вторгающаяся в эту идиллию «тема нашествия». Она вползает под барабанную дробь – механичная, примитивная – тупой солдатский марш и пошлая шансонетка. Но постепенно музыкальная тема «обрастает железом и кровью. Она сотрясает зал. Она сотрясает мир» (Евгений Петров). На вершине развития, на предельном напряжении всего оркестра вступает музыка героического сопротивления. Грандиозная симфоническая битва завершается надгробным соло фагота. Чуть просветленная кода вновь омрачается сухой барабанной дробью... Вторая часть – необычное скерцо: крайние лирические разделы обрамляют собственно скерцозный эпизод – остро ритмованный, колючий. В авторском пояснении эти страницы характеризуются как «воспоминания, подернутые дымкой грусти и мечтательности». «Третья часть, – продолжает автор, – патетическое Адажио. Упоение жизнью, преклонение перед природой – вот мысли, заложенные в ней». Без перерыва, будто в отдаленном артиллерийском гуле, в тремоло литавр зарождается финал. Вихри пассажей на фоне чеканного ритма медных и ударных передают атмосферу боя, на этот раз победного. Начинается медленное, словно затрудненное, восхождение к последней вершине – мужественному лучезарному эпилогу, к триумфальному проведению главной темы первой части симфонии.
Иосиф Райскин