Бах. Канчели. Айвз

24 марта 1721 года Иоганн Себастьян Бах отправил маркграфу Кристиану Людвигу Бранденбургскому партитуры шести концертов «для различных инструментов». Маркграф, с которым Бах познакомился в 1719 году в Берлине, был страстным меломаном, собравшим партитуры более двухсот концертов разных авторов, и горячим поклонником Антонио Вивальди. Бранденбургские концерты Баха написаны по модели Вивальди (почти все в трех частях и с участием духовых инструментов), но они в высшей степени оригинальны. Среди них нет двух похожих, каждый неповторим, а вместе они составляют настоящую энциклопедию барочной музыки.

На первое место Бах поместил концерт, который, видимо, ценил превыше других. Первая часть концерта № 1 для двух валторн, трех гобоев, фагота, малой скрипки, струнных и basso continuo еще в 1713 году появилась на свет под названием «Симфония». В 1726-м Бах вновь использовал ее в качестве вступления к 52-й кантате «Лживый мир, я не верю тебе!». Третья часть концерта в том же году стала хором, открывающим 207-ю  (светскую) кантату, которую студенты-юристы Лейпцигского университета исполнили в честь вступления в должность нового профессора. В 1734 году Бах снабдил кантату новым текстом («Ах, оглушительные звуки веселых труб…»), на сей раз приурочив ее к именинам курфюрста Саксонского Августа III. Концерт № 1 также самый продолжительный из Бранденбургских: за тремя обязательными частями следуют еще менуэт и полонез, придающие ему сходство с увертюрой-сюитой.

Концерт №  2 для продольной флейты, гобоя, скрипки, трубы, струнных и basso continuo всегда был камнем преткновения для исполнителей. Бранденбургские концерты вообще отличаются использованием редких инструментов и чрезвычайной сложностью партий, но партия трубы в этой партитуре превосходит все мыслимые пределы трудности. В ХХ веке трубу пытались заменять кларнетом и саксофоном-сопрано, в Германии даже сконструировали специальную «баховскую трубу» (о которой сам Бах и не помышлял). Сегодня эта партия по-прежнему доступна лишь настоящим виртуозам. Зато в достойном исполнении баховская оркестровка сверкает всеми гранями, излучая блеск и радость – все-таки Бранденбургские концерты принадлежат к числу самых позитивных произведений, когда-либо созданных музыкантами.
Анна Булычёва

Гия Канчели – автор симфонических и камерных произведений в различных жанрах, широко известен своей музыкой к кинофильмам («Мимино», «Кин-дза-дза» и другие), музыкальной комедией «Проделки Ханумы», музыкой к драматическим спектаклям в постановке таких режиссеров, как Георгий Товстоногов и Роберт Стуруа. С 1991 года Канчели живет на Западе – сперва в Берлине, а с 1995 года – в Антверпене. Глубоко индивидуальная композиторская манера Канчели узнаваема порою по нескольким тактам партитуры. Его главное и сильно действующее выразительное средство – контраст между музыкой тишины и грандиозными звуковыми обвалами-«камнепадами», между сосредоточенным тихим пением и экспрессивными взрывами-вторжениями, внезапными как гром небесный. Цикл «Жизнь без Рождества» (1991 – 1993) включает четыре произведения – «Утренние молитвы», «Дневные молитвы», «Вечерние молитвы» и «Ночные молитвы» – для камерного оркестра, различных солирующих инструментов и магнитофонной ленты. Первыми были написаны «Вечерние молитвы», посвященные Альфреду Шнитке, в то время находившемуся в тяжелейшем состоянии после второго инсульта. В отличие от литургической музыки, написанной на канонические тексты, цикл Канчели не предназначен для церковных служб. Вот что говорит сам композитор: «Для меня “Жизнь без Рождества” – произведение духовное, но не церковное. Как и “Симфония псалмов” Стравинского или Шестая симфония Чайковского, где звучит “Со святыми упокой”, или Восьмая симфония Малера… Отдельные части цикла можно исполнять в любом окружении – так было на премьерах… В любом случае звучание псалмов в записи, то есть как бы из нездешнего пространства и времени, превращает их в своего рода нравственные постулаты… Светлые, “ангельские” образы “Утренних молитв” парят в недосягаемой вышине, наполняя устремленный к ним взор печалью…». Трудно представить лучшее окружение для «Утренних молитв» Гии Канчели, нежели музыка Иоганна Себастьяна Баха.
Иосиф Райскин

«Вопрос, оставшийся без ответа» (1908) – «визитная карточка» американского композитора Чарльза Айвза. Обаяние этой абсолютно авангардной пьесы заключается в сочетании серьезности и наивности. Порывая с традициями (вернее, как бы не подозревая в своем простодушии об их существовании), Айвз в то же время заботится о наведении мостов между произведением и публикой. Трудно сказать, что больше привлекает – сама пьеса или ее программа, вписанная в партитуру. Струнные, которые Айвз советовал разместить за сценой, играют почти неслышно, воплощая «молчание друидов, которые ничего не знают, не видят и не говорят». Труба (а если ее нет в наличии, то гобой, английский рожок или кларнет) повторяет «вечный вопрос бытия», в то время как  «флейты и другие существа» заняты «поисками ответа». Все эти звуковые объекты свободно разбросаны во времени – исполнители вступают «чуточку экспромтом».
Анна Булычёва